■ Монастырь основан при источнике, в котором однажды обрели икону прмц. Параскевы Пятницы; епископ Гермоген («Таврическая епархия», 1887) писал, что эта икона – «доселе в монастырской церкви»; описание обители Е.Горчаковой (1894) гласит: «Когда началось религиозное почитание источника, неизвестно… В народе существует верование, что св. преподобномученица Параскева именно в этой местности… восприняла мученический венец», хотя «места града, в котором св. Параскева была предана мученичской смерти, церковные летописи не сохранили», и потому «делается более или менее вероятным, по крайней мере… что св. Параскева посетила эту местность и прославила ее своими апостольскими трудами».

■ Ходатайствуя в 1849 г. о созидании «Крымского Афона» – сонма монастырей на местах, издавна чтимых христианами полуострова, – архиепископ Херсонский свт. Иннокентий (Борисов, †1857) указал в их числе источник прмц. Параскевы. С 1850-х гг. в землянке у источника жила болгарская девушка Константина из с. Кишлав (Курское) возле Топлу. По словам Константины, однажды дома, замешивая тесто, она услышала таинственный голос, звавший ее по имени, и, повинуясь ему, стала отшельницей – 7 лет провела в пещере урочища Кизилташ, а после прихода туда иноков для основания мужской обители ушла на источник прмц. Параскевы. Позже некие попечители возвели у источника часовню, а у Константины появились сподвижницы, которые читали в часовне Псалтирь и получали за это от посетителей скромное пропитание. Константина предрекала: здесь будет женский монастырь, на который уже есть деньги. На вопрос, где они – отвечала: «На людях», – и собирала пожертвования по церквам. Никто не знал, сколько ей лет, сама она с усмешкой говорила: «Может 50, а может и 100». После устройства монастыря Константина осталась при нем: приняв перед кончиной постриг с именем Параскевы, она почила в 1874 г. и была погребена близ обители – на месте, куда часто уходила для уединенных молитв. Княгиня Горчакова пишет: «Она казалась очень старой… Некрасивая, маленькая, худая, вся в морщинах, она привлекала внимание блеском своих черных глаз… Читать она не умела, не знала самых обыкновенных молитв, но молилась своими словами, носила власяницу, а сверху – болгарский суконный чукман; всклокоченные черные волосы торчали в беспорядке и придавали дикий вид ее морщинистому, темно-коричневому лицу; но в этой некрасовой оболочке жила великая душа».

■ Крымская война 1853-1856 гг. отсрочила, но не перечеркнула дело создания монастыря. «Хорошо было бы, если бы при источнике св. Параскевы устроился монастырь», – писал митрополит Московский свт. Филарет (Дроздов) архиепископу Алексию (Ржаницыну) – преемнику свт. Иннокентия. Земля с источником принадлежала Феодоре Зотовой, будучи пожалована ее предку греку Захару Зотову – камердинеру Екатерины II, когда в 1785 г. императрица посетила Крым. Бездетная сестра Феодоры Ангелина Зотова-Ламбири, желая совершить богоугодное дело, выкупила здесь 230 десятин и в 1862 г. пожертвовала их для обители, с условием, что обе Зотовы будут жить в монастыре и пожизненно получать половину доходов от этой земли. Комитет по строительству обители возглавил прмч. Парфений Кизилташский (†1866). В 1863 г. был возведен небольшой храм прмц. Параскевы с опоясывающей крытой галереей, а в 1864 г. был официально учрежден 1-й женский монастырь в новой истории Крыма.

■ Из-за скудости средств, первые годы насельницы жили около храма в сырых землянках и терпели много лишений. Между 1868 и 1872 гг. в обители возвели 1-этажный келейный дом (часть расходов покрыли суммы, завещанные свт. Иннокентием). Затем появился ряд других построек. Значительную организационную и денежную помощь оказал монастырю архиепископ Таврический свт. Гурий (Карпов, †1882). В 1873 г. в обители почила и была похоронена Ангелина Ламбири (ныне место погребения неизвестно). Нарушив прежние договоренности, ее сестра вступила с монастырем в тяжбу, которая окончилась только в 1883 г.: суд признал правой обитель и обязал Зотову выплатить ей большую сумму денег, но монастырское начальство предпочло выплатить Феодоре 5000 рублей за полный отказ от прав на пожертвованную землю. Часть этих средств предоставили благотворители, они же помогли обители приобрести 250 десятин дополнительно. В 1882 г. возле храма был построен фонтан, куда провели воду из горных ключей, бивших за версту от монастыря. В 1887 г. Свято-Пантелеимоновский монастырь на Афоне передал обители частицы мощей св. вмч. Пантелеимона и прмц. Параскевы.

■ В 1887-1890 гг. староста Казанского собора в Санкт-Петербурге граф Николай Гейден подарил обители свою дачу в Феодосии под устройство приюта для паломников, храма Казанской иконы Божией Матери и школы для девочек, а феодосийцы – прилегающий к даче участок. В 1891 г. на даче поставили деревянный храм св. вмч. Пантелеимона (дар известной сестры милосердия Марфы Сабининой и баронессы Марии Фредерикс, до того соорудивших его в Кастрополе на Южном берегу Крыма). В память спасения царской семьи при крушении поезда (1888), граф в 1890 г. вручил монастырю фамильную святыню – список Казанского образа Божией Матери. По просьбе феодосийцев, икону ежегодно приносили из обители в город, с остановками в селах и посещением домов (в присутствии святыни Феодосия отмечала 17 октября – день спасения государя, и 22 октября – день явления Казанского образа): связанный с этим крестный ход туда и обратно был не только любим православными, но производил впечатление и на иноверцев, которые приносили к дороге своих больных.

■ Ввиду роста числа насельниц и посетителей монастыря, в 1887 г. здесь был заложен собор Св. Троицы, но из-за нехватки средств его строительство вскоре приостановили (возобновили в 1894 г.), и в 1887-1888 гг. расширили храм св. прмц. Параскевы (удалив старые стены и соорудив новые по внешнему краю галереи, а также пристроив с запада колокольню). В 1891 г. старый келейный дом заменили новым 2-этажным. В 1897-1899 гг. была построена больница с домовым храмом Иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». В 1899 г. обитель посетил известный художник Иван Айвазовский. Пробыв долгое время единственным женским монастырем Крыма, Топловская обитель направила своих инокинь в Свято-Космо-Дамиановский и Катерлезский монастыри при обращении их в 1899 и 1900 гг. в женские.

■ С 1890 г. и до самой своей кончины в 1928 г. обителью управляла игумения прп. исп. Параскева (в миру Ольга Родимцева). Это время включает периоды расцвета монастыря и его поэтапной ликвидации советской властью. Под руководством матери Параскевы, инокини сумели оставаться на духовной высоте и в годы изобилия, и в годы скудости, по словам св. ап. Павла («Умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии», – Флп 4:12). Подвижница родилась в 1849 г. в купеческой семье подмосковной слободы Садовой, была воспитана благочестивой, с детства любила богослужение, в юности желала монашества. Она окончила московское мещанское училище и в 22 года ушла в Страстной монастырь Москвы, где в 1874 г. приняла рясофорный постриг с именем Вячеслава. В 1875 г. игумению Страстной обители Валерию назначили топловской настоятельницей, и она пригласила инокиню Вячеславу с собой. Мать Вячеславу избрали секретарем совета обители, а позже – и казначеей. В 1889 г. она приняла постриг в мантию с именем Параскевы и была назначена настоятельницей, с 1890 г. носила звание игумении. В годы гражданской войны и начальное 10-летие советской власти, когда богоборцы закрыли другие монастыри Крыма, прп. исп. Параскева сумела сберечь свою обитель (хотя в 1919 г. она подверглась нападению вооруженной банды и ограблению, а в начале 1920-х гг. ее имущество было объявлено государственным): духовным стержнем монастыря оставалось неумаляемое молитвенное и трудовое служение, а внешне обитель была зарегистрирована в 1922 г. как хозяйственная артель. Игумения учила насельниц: «Чтобы все в обители было благочинно и благообразно. Свято храните блаженное и единодушное общежитие. Немало жизненных теснот приходится переносить в святой обители. Но кто и когда угодил Богу и достиг Царствия Божия без скорбей и терпения? Не путем ли безмерных лишений и страданий пришел наш Небесный Подвигоположник и не этим ли путем шли, шествуют ныне и будут идти за Ним во все времена все Его последователи… Нас стали постигать лишения… И даже голод… Переносите, дорогие сестры, ради Господа, нас ради распятого». Убеждая советских чиновников, что артель с ее монастырским укладом не угрожает новой власти, мать Параскева писала: «Работаем на пользу маленькой трудовой ячейки нашего великого сложного молодого государства, памятуя еще древний завет: «Всякая душа властем предержащым да повинуется» (Рим 13:1)… А так как никакое государство, ни учреждение, ни организация (а тем более, если оно такое сложное и разнообразное, как наше, да еще женское), немыслимы без дисциплины, то таковая существует и у нас, но дисциплина не внешняя, подневольная, принудительная, а добровольная, внутренняя, духовная… И выражается в нашем смирении, почтении к старшим, во взаимной любви друг к другу, воздержании, чистоте нравов и беззаветной преданности и служении любимому делу. Каждый член этой нашей собственной «коммуны» приставляется к тому именно делу, к которому лежит его душа и допускают силы. Непосильная и постылая работа не дается никому». Инспекторы отмечали высокий уровень хозяйствования артели: «В смысле обработки бывший сад монастыря может смело занять одно из первых мест среди садов Крыма… Постройки монастыря находятся в отличном состоянии и ни одна из них не требует даже незначительного ремонта… Прочее имущество, находящееся в арендном пользовании в общине, в хорошем состоянии и аккуратно сохраняется… Имение, являясь ценным государственным имуществом, при той высокой культурной работе, которую проводит община, может справедливо считаться одним из показательных хозяйств». Но политических вождей раздражал факт богослужений в артели и ее авторитет в регионе. Как-то один чиновник спросил мать Параскеву: «Живя совершенно по-коммунистически, почему вы не хотите принять устав коммуны?» «Потому что в коммуне не разрешается исповедание религии», – был ответ. Решив игнорировать нарастающее давление на монастырь, мать Параскева обращала внимание сестер на молитву: «Все дарования душ ваших направьте к тому, чтобы сердца ваши сделались обителью Божиею. Ничего так не требует Господь от человека, как сердце его». Когда богоборцы, в поисках повода для ликвидации артели, прислали новых инспекторов, – те, вместо критики, дали обратное заключение: «Таких крупных результатов развития хозяйства артель достигла благодаря: общности хозяйства, правильной организации распределения труда, терпеливому и настойчивому исполнению заданий артели, полному доверию руководящим лицам, честности и опытности последних, практическому изучению дела и постепенному накоплению опыта при несменяемости лиц, заведующих той или другой отраслью хозяйства, твердому убеждению каждого члена в полном обеспечении его в случае потери трудоспособности». Но в сентябре 1928 г. артель все же закрыли как «лжекооперативную организацию». А 3 декабря, попрощавшись с сестрами, исповедавшись и причастившись, прп. исп. Параскева почила (позже могилу уничтожили кладоискатели, ныне на кладбище обители над уцелевшим надгробием возведена часовня). В 1929 г. состоялась фактическая ликвидация общины.

■ В 1922-1923 гг. в обители жил Таврический архиепископ Димитрий, позже принявший схиму в Киево-Печерской Лавре и чтимый как прп. исп. Антоний (Абашидзе, в миру Давид, 1867†1942, память 1 ноября). Его прибытие в монастырь связано с уходом на покой по болезни, а оставление обители – арестом, после которого подвижник был выслан властями в Киев.

■ После закрытия монастырь использовали светские учреждения (с 1929 г. – совхоз «Безбожник», с 1933 – плодово-ягодная опытная станция, в 1941-1942 – штаб нацистской пехотной дивизии, разгромленный партизанами, после 1945 – школа сельского хозяйства, затем – пионерлагерь «Тополек»), собор Св. Троицы был взорван. В 1992 г. верующие Тополевки и Учебного создали общину храма Иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость», 8 августа 1992 г. на территории обители под открытым небом была совершена первая Божественная Литургия, в 1993 г. зарегистрирован устав монастыря и начались службы в одном из храмов.

■ В 1994 г. епископ Запорожский и Мелитопольский Василий (Златолинский) подарил монастырю свою келейную святыню – ковчег-мощевик в виде креста с частицами мощей свв. Киево-Печерских – в память служения на Симферопольской кафедре (1990-1992). В 1998 г. у источника прмц. Параскевы была благоустроена новая купальня (взамен уничтоженной в советское время, 1883 г. постройки). Почитаются и находящиеся чуть далее в лесу источники св. вмч. Георгия Победоносца и Трех святителей (свтт. Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста). Местом паломничеств является также «пещерка Константины» – скальный грот, который, возможно, служил в старину для уединенной молитвы топловских инокинь, но, вопреки народному названию, не был жильем Константины (она вырыла себе землянку, о чем напоминают паломнические экскурсоводы; ценность «пещерки» – в ином: она позволяет вспомнить время подвигов Константины в Кизилташе).